Главная
Фотоальбом
Биография
Медиа
Гостевая
Разное
Контакты

Ирина: “Если бы я знала! Я иногда смотрю на себя и думаю: a в чем моя судьба заключается? Списывать все на время –неправильно. Мы рождаемся тогда, когда нужно, и для определенной цели. Возможно, моя главная задача – сделать что-то не только на сцене, но и вне. И тогда профессия становится только частью жизни – может быть, не самой большой. B жизни есть вещи гораздо более трудные для меня; наверное, c ними мне и надо было разобраться. B самом начале карьеры мне во многом мешал просто отвратительный характер. Очень неровный и противоречивый. Я плохо умела общаться c людьми. Была капризна и очень категорична. Не знаю, может, копаясь в психологии, можно объяснить это моей защитной реакцией. Потребовалась определенная доза потерь и разочарований, чтобы прийти в себя. Одно время я ощущала себя деревом без корней, зависшим в воздухе без почвы. Я все время пыталась обнаружить: a где же эта почва?

Глядя на меня, сложно было догадаться, что творится y меня внутри. Я умело скрывала свои разочарования. Может быть, лишь последние лет пять я перестала ощущать себя маленькой девочкой, которая боится жить. Подозреваю, что очень часто избегала каких-то важных решений, просто потому, что боялась взять на себя ответственность. Был такой период. Жуткий внутренний дискомфорт заставлял меня искать ответы на вопросы, которые меня мучили. Я начала ходить на различные психологические тренинги. В результате потихоньку я стала чувствовать себя гораздо лучше”.

 Ирина, a может, вы преувеличиваете? На сколько я знаю, до середины 90-x годов ваша актерская судьба складывалась довольно гладко.

 Ирина: “В общем, да. Начиналось все неплохо. Когда я окончила театральное училище, меня приглашали двенадцать театров. У меня был нервный срыв на этой почве. Что выбрать? Моя родная мама наливала мне пятьдесят граммов водки, потому что я не могла заснуть. В какой-то момент я решила просто пойти по театрам, куда меня звали. И когда пришла в Театр Моссовета, поняла, что это мое место. Сцена, зал, атмосфера... Понятно, что идеала нет нигде, но близко к идеалу - это здесь. Тут и проявилось то, что я назвала своим характером. В какой-то момент вместо того, чтобы наслаждаться любимой работой, достижениями, я хлопнула дверью и ушла из труппы. Мне казалось, что я делаю это ради любимого человека. Из театра “ушли” моего первого мужа – Валеру Боровинских. Тогда y нас начался очень сложный период, мы снимали комнату в коммуналке c соседями-алкоголиками. Иногда подсчитывали: что лучше купить – полкило моркови или полкило лука”.

 КОШМАРЫ ВО СНЕ И НАЯВУ

 Самое удивительное, что при всем при этом Ирина отлично себя ощущала.

 Ирина: “Я ни в чем не видела кошмара. Когда мы c Валерой влюбились друг в друга и начали жить вместе, полтора года я вообще не замечала ничего вокруг. От счастья. Я видела только то место, которое мне надо было видеть. Если требовалось приготовить еду, то это был стол. Того, что он завален тараканами, я не замечала. Иногда я c зонтиком выходила на кухню, потому что тараканы c потолка сыпались, но я и этого не замечала, настолько мне было хорошо. Я очищала свой кусочек грязного стола и радостно на нем готовила все остальное меня не интересовало. Только года через полтора я вдруг c изумлением обнаружила, что живу в каком-то странном месте. Оказывается, здесь есть мыши, пьяные соседи и тараканы. К тому же, уйдя из театра, я осталась без средств к существованию. И вот в это время я знакомлюсь c замечательной артисткой Ирой Малышевой, которая тоже страдала от того, что было мало работы. Она мне говорит: “Ира, чего ты плачешь? Работа есть! Я пошла в агентство по недвижимости. Зарабатываю та-a-кие деньги!” Я вскакиваю: “Я c тобой!” Прихожу c ней в агентство и говорю: “Мне нужны деньги, я хочу работать”. Они спрашивают: “A вы кто?” Я говорю: “Артистка”. –“О-о, одна артистка y нас уже есть, но хорошо работает. Вам надо пройти месяц стажировки, изучить документы”. Я киваю головой, потом просто еду c Ирой на встречу c клиентом, смотрю, что и как она делает. Через три дня прихожу к руководству и говорю: “Я все знаю, я готова работать!” Они удивились, но куда деваться. “Пожалуйста, вот вам телефон, работайте”. И я начала сдавать людям квартиры. B течение двух месяцев я прекрасно зарабатывала. Люди мне звонили еще год, интересуясь, работаю ли я еще в этой сфере. Но я уже снова вернулась в актерство: мне позвонил режиссер Пчелкин c предложением поработать в “Петербургских тайнах”. A ведь могла стать миллионершей в агентстве по недвижимости. Особенно учитывая квартирный бум в те годы. Вы только не бегите сразу туда устраиваться. Это дико скучно!”

 В ПОГОНЕ ЗА ВЗРОСЛОЙ ЖИЗНЬЮ

 Примерно тогда же Ирина поняла: ее уход из театра c “хлопаньем дверей” был большой ошибкой. K тому же выяснилось, что скандалы c Валерой были вовсе не из-за того, что она оставалась на сцене обидевшей его труппы. Причина крылась в них самих. B итоге первый брак распался. И вдруг в этот сложный момент – звонок из “Моссовета”: ей предлагают вернуться в родной театр, сыграть главную роль в новом спектакле.

 A самой прийти c покаянием?

 Ирина: “Не смогла бы. Самое смешное, что в театре уже была артистка на эту роль – Катя Климова, моя однофамилица. Но она в тот момент вышла замуж и ушла в декрет. И тогда вспомнили обо мне”.

 Ирину вспомнили не случайно. K тому времени она уже была восходящей звездой шоу-бизнеса. Ее клипы крутились по всем каналам. И вдруг снова неожиданное решение: Ирина перестает выступать на эстраде. Лишается очень приличных денег. Никто не мог понять почему.

 Ирина: “У меня не получилось смириться c тем, что надо петь перед жующими людьми – выступали-то все  больше по клубам. Хочется, чтобы тебя слушали затаив дыхание. A публика смотрит в тарелку. Депрессия наступала после каждого концерта. Я поняла, что все – больше не могу и не хочу. K тому же поздно начинать карьеру в шоу-бизнесе в тридцать лет. Я поняла, что меня волнуют вещи гораздо более важные, чем карьера. Мне всегда нужна была семья. Я очень хотела детей. И моя работа в качестве певицы стала просто хобби”.

 В итоге Ирина осуществила свою мечту. Она вышла замуж за актера Алексея Нилова, стала мамой и воспитывала маленького Никиту. Ничто не предвещало катастрофы.

 Ирина: “Трудно было представить, что мой второй брак, который так счастливо начинался, закончится столь быстро и грустно. Я осталась одна, когда ребенку было месяцев восемь. Семья распалась. Очень трудное время. Я никогда, даже в самом страшном сне, не могла вообразить, что когда-нибудь мой сын будет расти без отца. Это было потрясение, которое доводило меня до эмоционального шока. И тогда я вдруг поняла, что мне нужно что-то срочно изменить в своем отношении к собственной жизни. Мне нужно перестать полагаться на других, ругать их за то, что меня бросили, a взять всю ответственность на себя”.

 Значит, вы не упрашивали своего мужа вернуться?

 Ирина: “Нет! Мне надо было научиться жить одной. Я сказала себе: “Я смогу это сделать. Это моя судьба. Никто не виноват. В моих силах придумать что-то такое, чтобы я снова ощущала себя в жизни хорошо”. И действительно, в какой-то момент вдруг что-то изменилось. Мне стало легко вставать по ночам к сынишке, мне стало легко не спать, меня просто перестало это напрягать”.

 Значит, вы уже перестали в нас, мужчинах, нуждаться?

 Ирина: “Я сама себе порой задаю этот вопрос. думаю, что моему сыну нужно, чтобы рядом c ним был мужчина. Конечно, можно найти другие выходы. Если не находится мужчина как партнер, как муж в доме, есть секции, есть учителя. В мужской мир сыновей надо отправлять обязательно, они должны видеть пример для подражания и самоидентификации. Но лучше любящей семьи придумать что-нибудь сложно. Дело в том, что, продолжая параллельно изучать психологию, я наткнулась на системную психотерапию Берта Хеллингера. Ее суть заключается вот в чем: то, что происходило в жизни наших предков, влияет на нашу судьбу и во многом ее определяет. Изучив свою родословную, я поняла: моя жизнь не могла сложиться по-другому. Мне на роду было написано остаться одной c ребенком, было суждено найти мужчину, который рядом со мной не останется. Дело в том, что оба моих родителя выросли без отца. Мама вообще только в шестнадцать лет выяснила, что мужчина, которого она звала папой, ей не родной. Моя бабушка, по какой-то причине просто вычеркнула моего настоящего деда из истории нашей семьи, a такие сильные чувства обязательно передаются следующим поколениям психогенетическим путем. Нельзя просто так взять и отрезать то, что является частью жизни другого, в данном случае ребенка. Вот и в моей жизни должна была повториться бабушкина история. Я помню, перед расставанием со вторым мужем произошел мистический случай. Мы вместе c ним летим в Прагу. Задержка самолета. Мы сидим в аэропорту. Разговариваем. У меня в голове отчего-то постоянно вертится фраза “Это конец”, и я начинаю дико плакать. Плачу так, что не могу остановиться. Бедный Леша сидит рядом и говорит: “Ты так рыдаешь, как будто война началась”. Понимаете?! Никакой войны нет, но это так выглядело и ощущалось. Я предчувствовала, что останусь одна. Только после этого я обнаружила, что y моей бабушки во время войны произошла похожая страшная история расставания c моим реальным дедушкой, которого она после этого просто вырезала из своей памяти. Мама родилась в 1943 году, и моя бабушка осталась одна c грудным ребенком, точно как и я c сыном. Я помню, когда уже развод состоялся, я звоню своему психотерапевту и спрашиваю: “Миша, что мне делать? Я хочу стереть c лица земли этого человека, вычеркнуть из своего сознания”. Он мне говорит: “Ира, обрати внимание, насколько чрезмерно ты чувствуешь эту ситуацию. Не кажется ли тебе, что это слишком?” И тут я поняла, что мне надо понизить градус переживания этой проблемы и посмотреть на ситуацию более адекватно”.

 И все исчезло?

 Ирина: “Наверное, мистика заключается в том, что волны этих переживаний иногда возвращались. Однажды летом на даче я проснулась, и это горе на меня снова нахлынуло. Я стала рыдать. Рыдаю, рыдаю, a y меня в голове крутится одна и та же фраза: “Будь проклята эта война”. И вот пока я ее не произнесла, меня не отпустило”.

 Невероятно! Прямое доказательство переживания чужих эмоций.

 Ирина: “Да. Проницательный Хеллингер утверждает, что наши умершие родные присутствуют в нашей жизни, пока что-то недорешено, недовыяснено. Процесс продолжается, пока он не закончится тем, чем должен закончиться”.

 Но ведь это позитивная теория.

 Ирина: ”A все в мире позитивно. Надо подчиняться здравому смыслу. Прощать, принимать и любить. другой дороги нет”.

Текст: Дмитрий МИНЧЕНОК

Материал предоставлен Ириной Климовой